В ответ на просьбу некоторых братьев дать комментарий на фетву или послание, приписываемое Абу Мухаммаду аль-Макдиси, в котором он такфирит президента Ахмада аш-Шараа и сирийское правительство в Дамаске, я скажу следующее, с упованием на Аллаха, как быстрый ответ на научные ошибки Аль-Макдиси.
Во-первых, в своём послании, где он такфирит президента Ахмада аш-Шараа, Аль-Макдиси опирается на основу «Отказ от приведения шариата в исполнение Ахмадом аш-Шараа и его правительством». То есть он рассматривает их как группу, отказывающуюся от шариата, чтобы упростить для игишевцев, чрезмерных и их последователей задачу такфирить сирийское правительство, а также разрешить пролитие крови всех, кто работает в этом правительстве. Более того, это может распространиться на тех, кто их поддерживает, а затем и на весь народ и на всех, кто принимает это правительство. Речь идёт о цепном такфире, который не остановится на одном уровне.
Однако данной основы (отказ от шариата) в отношении нового сирийского руководства нет вообще. Оно не строится на отказе от приведения шариата в исполнение, не заявляло об этом и не сопротивляется вооружённой силой халифу, который хочет заставить их исполнять шариат или выполнять любые постановления шариата. Напротив, это руководство и в Идлибе, и в остальной Сирии продолжает применять шариат согласно своим возможностям.
Так как можно утверждать, что те, кто руководствуется положением слабости и отсутствием полной власти, кто считает, что у них нет полной возможности, отказываются от приведения шариата в исполнение?!
Мы не принимаем аргументы Аль-Макдиси о существовании отказа от установлении шариата. Наоборот, основа правления нового руководства — это шариат. Когда есть слабость и отсутствие возможности, частичная власть, которая препятствует правителю применять некоторые законы или хадд, то учёные называют это правлением по шариату, а не отказом от него.
Итак, Аллах постановил, что установление предписаний зависит от возможности и власти. Если же обнаруживается бессилие и отсутствие возможности, то неприменение предписаний в данном случае будет точным соблюдением постановления Аллаха. Так, например, наш господин Умар (да будет доволен им Аллах) постановил в соответствии с шариатом и исполнил постановление Аллаха, когда остановил применять наказание за кражу в год голода и бедствий. То же самое касается его отказа делить земли Ирака в качестве трофеев среди муджахидов. Таких примеров много, и для более глубокого изучения можно обратиться к словам Ибн Таймии о Негусе и о судьях, выносивших решения в судах монголов.
Более того, сам Аль-Макдиси разрешил обращение в несправедливые суды для восстановления прав. Аль-Макдиси (да наставит его Аллах) говорит: «Обращение в несправедливый суд является неверием в Аллаха и не имеет оправдания». Однако, когда его спросили о том, кто обращается в несправедливый суд ради возврата своих прав в отсутствие шариатского суда, он ответил, что такой поступок не является неверием, — и это верное мнение, — так как это не обращение за судом, а просьба о защите для восстановления прав и устранения вреда.
Субханаллах! Что побудило шейха разрешить себе трактовать такую ситуацию, которая на первый взгляд выглядит как обращение за судом, как просьбу о защите, в то время как он отказывает другим в аналогичных трактовках, касающихся миллионов мусульман?
Суть этих высказываний заключается в том, что побуждающий фактор к совершению поступков, которые внешне выглядят как неверие, может быть уважительной причиной, исключающей вынесение вердикта неверия в отношении их совершающего. Однако Аль-Макдиси прощает себя и тех, кто считает его своим шейхом, но поднимает меч такфира против тех, кто с ним не согласен.
Мы не принимаем утверждение Аль-Макдиси о том, что сирийское правительство отказывается от установления шариата, так как оно не основало мощь, позволяющей ему отказаться от шариата, но наоборот, оно было создано для установления шариатского государства. Это правительство полностью соблюдает шариат в Идлибе, учитывая при этом ситуацию в недавно освобожденных провинциях, международное давление и санкции, которые поставили его в положение вынужденного. Также оно осознает слабость, присущую всей умме. Правительство не считает, что обладает полной властью, позволяющей применить все предписания шариата, включая очищающие наказания (хадд).
Это заставляет Аль-Макдиси судить правительство на основе способности и полноты власти.
Обладает ли оно полной властью для применения всех норм шариата, включая наказания, или нет? Этот вопрос требует иджтихада, и мнения могут различаться. Спор на эту тему возможен в рамках правильного иджтихада, который Аль-Макдиси, несомненно, не осуществляет. Это также снимает обвинение в отказе сирийского правительства и руководства от шариата, так как широко известно, что оно следует шариату и управляет в его рамках, как это происходит в Идлибе. Более того, каждое важное решение принимается только после обсуждения с шариатским комитетом, состоящим из проверенных и заслуживающих доверия ученых.
Ибн Таймия сказал: «Любая группа, отказывающаяся следовать явным и широко известным предписаниям ислама, должна быть подвергнута боевым действиям, пока не примет эти предписания, даже если они произносят шахаду и следуют некоторым предписаниям. Так Абу Бакр ас-Сиддик и сподвижники (да будет доволен ими Аллах) сражались с теми, кто отказывался выплачивать закят. На этом согласились факихи после предварительного обсуждения между Умаром и Абу Бакром, да будет доволен ими Аллах. И сподвижники, да будет доволен ими Аллах, сошлись во мнении о необходимости сражаться за права ислама, следуя Книге и Сунне.»
Так является ли сирийское правительство тем, кто отказывается от шариата, или оно утверждает, что не обладает полной властью и находится в положении слабости, вынужденности и принуждения?
Положение слабости, вынужденности и принуждения являются факторами, которые оправдывают человека. Ибн Таймия сказал: «Мы не знаем, кто подвергался принуждению, и не можем это определить. Если мы убиваем их по повелению Аллаха, мы за это получаем награду и освобождаемся от греха, а их будут судить по их намерениям. Тот, кто был вынужден и не мог отказаться, воскреснет в День Суда по своему намерению. Если же он был убит ради утверждения религии, это не больше, чем убийство тех, кто погибает в мусульманской армии. Если же кто-то из них сбежал, некоторые рассматривают бой с ними как бой с заблудшими мятежниками».
Таким образом, основа, на которой Аль-Макдиси строит свои утверждения об отказе от установления шариата, исчезает, а значит, все его слова и вынесенные суждения теряют всякую ценность.
Кроме того, Аль-Макдиси не принимает во внимание состояние и прошлое человека как факторы, препятствующие такфиру. Это позволяет ему игнорировать джихад и историю Шейха Аль-Джауляни в поддержке ислама и установлении шариата в Идлибе как факторы, препятствующие такфиру. Тогда как Ибн Таймия принимал во внимание состояние и религию человека, чтобы исключить такфир, признавая отсутствие умысла и наличие ошибки. Так, он отказался выносить такфир ханбалиту Аль-Харави.
Остается важный момент, который ставит Аль-Макдиси перед выбором из двух вариантов: либо он заявляет о неверии всех лидеров и шейхов джихада, либо признает несостоятельность своего мазхаба из-за его ложных выводов.
Аль-Макдиси в конце своего послания поставил серьезный критерий, сказав: «А тот, кто не объявляет их (тех, кто отказывается править по шариату, т.е Ахмад аш-Шараа и его правительство) неверующими, при том что понимает (то есть понимает, что это неверие), тот рискует впасть в неверие и игра с религией».
Шейхи джихадистского направления относятся к «тем, кто понимает эти вопросы», но при этом не объявили ХАМАС неверующими, когда те управляли Газой на основе светских законов. Таким образом, на них распространяется необходимость вынесения хукма такфира, поскольку критерием, установленным Аль-Макдиси, является именно понимание этих вопросов.
И мы с этой позиции требуем от «шейха таухида» объявить такфир в отношении организации «Аль-Каида», её лидеров и всех шейхов джихада, которые оправдывали ХАМАС и не объявляли его неверующим. Если же он этого не сделает, то он либо невежда в том, что говорит, и не знает рамок для своих глупых высказываний, либо не осмеливается сделать это из-за их джихадистского прошлого и их громких имён. В таком случае он сам окажется тем, кого он порицал за оправдание Абу Мухаммада аль-Джауляни. Пусть он выберет для себя, какое из этих двух описаний ему больше подходит, хотя оба подходят ему в равной мере!
Шейх Абу Махмуд аль-Филистыни
26 Зуль-Каада, 1446 года хиджры
25 мая 2025 г.
Оставить комментарий